Постоянная экспозиция музея «Музей кулайской культуры» (Подгорненский краеведческий музей, филиал ОГАУК «ТОКМ им. М.Б. Шатилова»)
Постоянная экспозиция Подгорненского краеведческого музея, филиала ТОКМ разработана в 2008 году, монтажные работы проведены осенью 2010 г., официальная торжественная презентация проведена сотрудниками ТОКМ в сентябре 2011 г. В состав рабочей группы входили: Игнатенко З.А. – руководитель, Рассамахин Ю.К., Решетникова З.С. Архитектурно-художественный проект был выполнен С.С. Павским, В.В. Простовым.
Экспозиция Подгорненского филиала ТОКМ создавалась в рамках проекта перепрофилирования краеведческой экспозиции в музей, посвящённый кулайской археологической культуре. Выбор темы связан с тем, что сам археологический памятник, давший название культуре, гора Кулайка, находится рядом с селом Подгорным, в настоящее время практически в черте населённого пункта. Создание музея рассматривалось авторской группой как первый шаг к музеефикации этого уникального историко-культурного феномена. В перспективе предполагается обустройство прилегающей территории, установление смотровых площадок, создание комплекса реконструкций некоторых реалий эпохи раннего железного века – жилища, бронзолитейной мастерской, элементов фортификации городищ и др. При проектировании экспозиции это было учтено, поэтому акцент в ней был сделан на мировоззрении местного населения эпохи раннего железного века.
При перепрофилировании Подгорненского музея решено было использовать под кулайскую экспозицию только часть экспозиционных площадей: во-первых, невозможно полностью лишить музей его краеведческой нагрузки, поскольку она необходима для местного сообщества. При всей значимости археологического наследия, история района не может быть к нему сведена. Следовательно, часть площадей музея должна быть отведена для истории Чаинского района и села Подгорного. Во-вторых, необходимы площади для сменных выставок, чтобы музей имел возможность развиваться и привлекать посетителя, уже ознакомленного с кулайской темой. Таким образом, кулайская экспозиция размещена в одном, большом зале (62,7 кв.м.), и в перестроенном фойе (38,2 кв.м.).
При проектировании экспозиции использовались музейно-образный и коллекционный метод построения экспозиции, при доминировании первого. Следовало постоянно иметь в виду, что предметный ряд экспозиции – копийный: копии изготовлены с подлинников, хранящихся в Томском областном музее, и составляющих выдающуюся по полноте и выразительности коллекцию кулайской металлопластики, оружия и орудий промысла. В фондах самого Подгорненского филиала имеется несколько подлинных предметов кулайской культуры, они также включены в экспозицию. Использовать копии легче, но требования к оформлению экспозиции, её образному решению – жёстче. Посетитель музея, как правило, «чувствителен» к ауре подлинности предмета, поэтому за впечатлением от экспозиции «в целом», что задаётся архитектурой и образным решением, посетителю нужно было «не дать заметить» отсутствие этой ауры.
В структуре экспозиции выделены два основных раздела:
Тема изучения кулайской археологической культуры раскрывается, прежде всего, через персоналии исследователей, учёных-археологов, внёсших значительный вклад в эту научную проблематику и пополнивших фонды Томского областного краеведческого музея находками с памятников кулайской культуры на территории Томско-Нарымского Приобья.
Раздел «Кулайская археологическая культура как научная проблема. История выделения и изучения» объединяет несколько подкомплексов, которые посвящены: Мягкову И.М., Ураеву Р.А., Чиндиной Л.А., Плетнёвой Л.М., Яковлеву Я.А. Предметный ряд этих комплексов: фотопортреты, фотографии во время работы, машинописные и рукописные статьи, полевые дневники, рисунки и стратиграфические чертежи, пишущая машинка и др. Один из комплексов: «Работа археолога в поле» показывает, как и с помощью чего достигаются в археологии научные результаты (штормовки, рюкзак, масштабные линейки, фотоаппарат, средства первичной консервации, упаковочный материал, мастерок, нож, кисть и др.). Научные положения о кулайской культуре «визуализируются» при помощи «Карты памятников кулайской археологической культуры на территории Западной Сибири».
Раздел «Кулайская культурно-историческая общность «как она есть» является ведущим и занимает основную экспозиционную площадь. В его структуре – два тематических комплекса:
Тема: Хозяйство и быт кулайского населения
Тема: Мировоззрение и культы кулайцев.
Концепция предполагает такое экспозиционное решение, чтобы эти комплексы были разграничены визуально в достаточно существенной степени. Во-первых, чтобы подчеркнуть разницу между относительной простотой технологии и социальной организации населения, живущего более или менее замкнутой жизнью небольших общин, ведущих натуральное хозяйство, и космичностью, масштабностью мировоззрения, которое пыталось найти разрешение абсолютного противоречия между жизнью и смертью и ритуально устанавливало гармонию Космоса. Во-вторых, чтобы яркие и зрелищные комплексы с культовой металлопластикой не отвлекали внимание посетителя раньше времени. Необходимо в данном случае подчеркнуть контраст реального и воображаемого.
Комплекс «Хозяйство и быт» включает подкомплексы:
«Гора Кулайка» с крупноформатным изображением горы Кулайки на баннере и витрина, как бы продолжающая осыпь горы, в которой находятся несколько бронзовых предметов – комплекс является «мостом» между предыдущей частью экспозиции, посвященной истории изучения археологической культуры, и всей последующей экспозицией о бытовых и мировоззренческих чертах кулайской культуры. Предметы в осыпи горы – это реалия скорее сегодняшнего дня, но это происходит на том же самом месте, где когда-то жили люди, которые плавили металл, охотились, поклонялись своим богам и т.д. Здесь же, в этой же зоне, располагаются комплексы:
«Металлургия» (Тигли, льячки, шлаки, руда, обломки бронзовых котлов, обломки форм для выплавки бронзы).
«Керамика», (керамические сосуды, сосуд «в процессе лепки», лощила, обломки рыбьих костей, которые могли служить в качестве штампа, реконструкция очага)
«Оружие», (бронзовое и железное оружие, графическая реконструкция воинов-кулайцев)
«Орудия труда, охота, рыболовство», (кельты, ножи, точила, пряслица, грузила, графическая реконструкция жилища (по Л.А. Чиндиной)).
Здесь же предполагается разместить две большого формата фоновые фотографии с изображением ландшафта, характерного для времени существования кулайской культуры на территории Томской области.
Теме мировоззрения кулайского населения эпохи раннего железного века соответствует отдельная экспозиционная зона, отграниченная от зоны «реальности» кулайской культуры. Поскольку мировоззрение рассматриваемого периода, прежде всего, мифологично, то и экспозиционное решение было основано на некоторых важных для мифологического мышления константах. Такими константами являются эмоционально заряженные идейно-образно-жестовые комплексы, получившие в науке наименование мифологем. В основе мифологем лежат глубинные архетипические коллективные пласты психики, которые проявляются не только в мифологиях народов мира, но и в сновидениях и художественном творчестве, что не позволяет мифологическое мировосприятие «списать в архив» интеллектуальных достижений человечества, а напротив, продолжает вызывать живой интерес наших современников.
Считается общепринятым, что в арсенале духовной культуры аборигенного населения Западной Сибири с глубокой древности и до этнографической современности фиксируется такая мифологема, как «мифологема Мирового дерева». Археологически это проявляется в наличии среди артефактов культуры бронзовых отливок с изображением птиц, сидящих на дереве, многочисленных изображений существ, маркирующих ярусы мироздания (птицы, небесные лоси, хтонические существа и змеи), а также многочисленных древовидных композиций. Спорить с этим тезисом бессмысленно, давление массива фактов велико, однако отметим следующее: почти любое мировоззрение аборигенного, да и вообще традиционного мировоззрения, раскрывается через триаду «мирового древа»: небо, земля, преисподняя. Все выставки, посвященные весьма широкому кругу тем (от древности до шаманизма) используют обращение к этой мифологеме, понимаемой по нашему мнению, слишком прямолинейно и реализуемой слишком жёстко. Налицо некоторая «заезженность» такого подхода; выстраивать экспозицию, базируясь только на этой триаде, значит заранее обречь её на банальность.
В последние годы исследователи, работающие над проблемами интерпретации культового литья, обратили особое внимание на существовании у населения западносибирского региона устойчивой ритуальной традиции (Балакин Ю.В. Урало-сибирское культовое литьё в мифе и ритуале. Новосибирск: Наука. Сиб. Предприятие РАН, 1998; Полосьмак Н.В., Шумакова Е.В. Очерки семантики кулайского искусства. – Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1991). Она заключалась в том, что изделия бронзового литья, специально изготовленные для ритуала, захоранивались на священном месте, в качестве которого могли выступать как углубления в земле – ямы, корни дерева, так и «горы», самые высокие места на местности. Находок подобных скоплений, получивших условное наименование «кладов», на территории существования кулайской культуры известно более десятка. Напомним, что с обнаружения подобного «клада» на горе Кулайке крестьянами села Подгорного началось изучение культуры «типа Кулайки». Сам факт длительного (не менее 2-х тысяч лет) существования подобной традиции заставляет считать её выражением какой-то настоятельной потребности; исследователи видят здесь проявление другой мифологемы, получившей название «мифологема Космической дыры», под которой понимается место нарушения границы между миром людей и «иным миром», несущего людям бедствия и несчастья. Мифологема предполагает существование мифических персонажей высокой степени сакральности, неких древних женских божеств – прародительниц Мира и (или) духов, возможно зооморфных, охраняющих эту границу. Амбивалентность таких персонажей заключается в том, что они дают жизнь, но они же и отбирают её. Ритуал предполагает закрытие границы, восстановление равновесия Космоса. (Этнографическим коррелятом древнего ритуала следует признать обряд-жертвоприношение, описанный Карьялайненом у восточной группы хантов: в случае эпидемии мясо жертвенного животного раскладывалось по семи котлам, варилось, а затем развозилось в разные места Васюганья и закапывалось. Жертва приносилась Старухе-Земле, назначением же котлов было закрыть дыру, открывшуюся в нижний мир, и прекратить доступ духам болезни. Автор подчёркивает мрачный и трагический характер обряда и его коллективность, поскольку речь идёт об угрозе группе, а не индивиду) (Балакин Ю.В. Урало-сибирское культовое литьё в мифе и ритуале. Новосибирск: Наука. Сиб. Предприятие РАН, 1998. С. 168).
Внимание к прагматической, ритуальной, а не только семантической, стороне мировоззрения древнего населения, вывод о том, что данный ритуальный архетип, связанный с мифологемой «дыры» и практикой культового литья, является культурной доминантой исследуемой эпохи, представляется нам важным и нетривиальным. То обстоятельство, что экспозиция Подгорненского музея располагается рядом с горой Кулайкой, в древности местом проведения подобных обрядовых действий, заставило авторскую группу внимательно присмотреться и к немалому «экспозиционному» потенциалу вышеизложенной идеи.
Таким образом, экспозиционное решение мировоззренческой зоны выстроено на основе двух мифологем; мифологема «Космической дыры» актуализирует представление о «волшебном кладе» (их должно быть семь), границе, круге «своего мира» и центре. Мифологема «Мирового дерева» – вертикали (верх, низ и центр) и иерархии. Тем самым мы обозначаем два основных комплекса «мировоззренческой зоны»:
1.1 Кулайский «клад»
1.2 Усть-Бакчарский «клад»
1.3 Кривошеинский «клад»
1.4 Парабельское культовое место
1.5 Саровское культовое место (с п/к «Посланник»)
1.6 Группа находок из бассейна реки Чаи (Нюрса, Бундюр).
Две последние группы являются не «кладами», а случайными находками, сделанными в одном районе. Но, за недостачей двух комплексов до сакрального числа «7», мы полагаем возможным сформировать эти комплексы из случайных находок, с перспективой их последующей замены.
Состав «кладов»– коллекции металлопластики, изъятых с реально существовавших культовых мест, экспонируются, по возможности, в том же самом составе. Поскольку мифологема «космической дыры» включает и мифическую «хранительницу» границы, божество жизни и смерти, предполагается наличие «адресата», принимающего жертвоприношение в виде бронзовых фигурок. Таким «адресатом» в экспозиции выступают увеличенные изображения одного, наиболее подходящего мифического персонажа из состава каждого «клада», которые будут располагаться рядом с витриной-«кладом». Критерии подбора такого персонажа: сочетание антропо- и зооморфности или древовидности; форма, напоминающая котёл, или же это может быть наиболее выразительная композиция.
2.2 «небесный лось» (витрина-пилон с лосем из Саровки).
Семь «кладов», расположенных по кругу, выстраиваются вокруг центра, в котором располагается комплекс «мирового дерева».
В этой экспозиционной зоне, в глубине, не бросаясь в глаза, расположены фоновые изображения с сюжетами о цивилизациях мировой истории, современных кулайской. Сюжеты подбирались так, чтобы они были узнаваемы для любого посетителя, знакомого с историей мира, хотя бы в объёме учебной программы средней школы.
В экспозиции устанавливается информационный киоск и ж/к монитор для трансляции съёмок с раскопок Саровского культового места (съёмки Рассамахина Ю.К., 1996 г.) и показом в режиме слайд-шоу артефактов кулайской культуры. Для информационного киоска разработано визуальное и текстовое сопровождение экспозиции.
Других форм интерактивности экспозиция не предполагает, поскольку таковую планируется развивать на открытой площадке горы Кулайки.
Экспозиция рассчитана на местное сообщество, для которого Кулайка – уже бренд, и на приезжих посетителей. Объем туристического потока во многом связан с перспективой музеефикации археологического памятника – горы Кулайки.
Литература:
Балакин Ю.В. Урало-сибирское культовое литьё в мифе и ритуале. Новосибирск: Наука. Сиб. Предприятие РАН, 1998. С. 168.
Мягков И. М. Древности Нарымского края//Труды ТОК.М. Т. 2. Томск, 1929.
Полосьмак Н.В., Шумакова Е.В. Очерки семантики кулайского искусства. – Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1991.
Сагалаев А.М. Урало-алтайская мифология: Символ и архетип. – Новосибирск: Наука. Сиб. отд-ние, 1991.
Ураев Р.А. Кулайская культура Среднего Приобья // Некоторые вопросы древней истории Западной Сибири. Томск: Изд-во Том. ун-та, 1959.
Яковлев Я.А. Иллюстрации к ненаписанным книгам: Саровское культовое место. – Томск: Изд-во Том. ун-та, 2001.
Игнатенко З.А.
Поделиться